говорит - не бойся, я люблю тебя, я с тобой,
в холод и хмарь, в метель или в дождь и зной,
как ни сменится позывной,
как ни свернет маршрут -
я везде, я всегда, я здесь, я с тобой, я тут
потому что я - это ты, твоя золотая суть,
каким ты был и станешь когда-нибудь,
до рожденья и после, когда закруглится путь -
ни убить меня, ни поранить, не утерять,
но можно обнять. можно тебя обнять?
говорит - не бойся, ты можешь плакать, раз боль и дым,
каждый из нас уникален и неделим,
нет никого, равного нам двоим,
звезды в тебе, небеса, города, мосты,
все устроены так, а, значит, и ты, и ты
(с)
Марина Аницкаячитать дальшеВ Броселианде опять весна,
Под соснами тает снег,
Какая-то птица поет одна,
Еще по сезону не влюблена
Пока до разлома рек,
И небо сверху стоит волной,
Ослепительно-синей и ледяной,
И миг леденцом лежит за щекой,
Горит на изнанке век.
Какое солнце, какой простор,
Исчисли сосны на склонах гор,
Исчисли прожитое до сих пор,
Ссыпь серебром в карман.
На что нам хватит? На монпансье,
Бумажный кораблик тебе и мне,
Билет до незримых стран.
Вздохни поглубже и обернись -
И распахнется колодцем ввысь
Вся эта смешная, слепая жизнь,
Упорная, как бурьян.
Над обрывом вода зелена, зелена
И прозрачна почти до дна.
На обрыве растет одолень-трава,
Пахнет морем едва-едва.
И такая тишь, и такая гладь,
И такой безмятежный сон,
Будто все до начала любых времен -
Или в самом конце времен.
И куда ни глядь -
Все лазурь и синь,
Под тобою и над тобой,
И огромный, огромный, огромный мир,
Крошечный и смешной.
Где-то там в темноте вздыхает ночное море,
На планете где-то всегда есть ночное море,
Там внутри кораллы растут, и плывут дельфины,
И, конечно, киты поют, а о чем - неизвестно,
То есть, это всем неизвестно, а мы-то знаем:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Где-то там по ночному морю плывет корабль,
Идет он из порта в порт по трем океанам,
За ним остается след, и мерцают брызги,
Огоньки вдоль бортов мигают, переливаясь,
А рулевой себе под нос напевает:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Где-то там МКС проплывает над ним по небу,
Там внутри сидят астронавты и астронавтки,
И смотрят когда на Землю, когда на звезды,
И одна из них достает из кармана флейту,
И подносит к губам, и сквозь пространство льется:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Над морем, в котором дельфины, киты, кораллы,
Над кораблем, где рулевой в фуражке,
Над МКС, где астронавтка с флейтой,
Где-то там, в вышине, в высоте, и вообще повсюду
Господь стоит и Сам Себе напевает:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где Ты? - Я тут, Я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где Ты? - Я тут, Я рядом.
Храни, Господь, кораблик мой, такой картонный и смешной -
Где все взаправду и всерьез, и каждый бой - как смертный бой,
Где каждый друг - надежный друг, и мы практически семья,
Храни, Господь, моих друзей - и с ними не забудь меня!
Затем, что бездна холодна, но так исполнена огней,
Что только варежку раскрыть да и склониться перед ней,
Затем, что музыка звучит, что наш финал не предрешен,
Затем, что каждый хочет жить - и, если можно, хорошо.
Мы вопиюще немудры, но что, о Господи, с того?
Опять сияет Млечный путь и обещает волшебство,
А в мире тысячи даров для рук и ног, сердец и глаз...
Храни придурков и детей - и нас, о Господи, и нас!
- чем ты заплатишь за пониманье сути глубинных подземных рек?
- я знаю плату, она - молчанье, биенье сердца, дрожанье век.
- чем ты заплатишь за карту хода у темных, тайных, тугих корней?
- как все, кто ищет путей восхода - собой и самою душой своей,
которая плавится, мнется, пляшет в руках искусника-гончара,
чтоб сделаться кубком, сосудом, чашей,
но - не пора. еще не пора.
- чем ты заплатишь за превращенье, идущий долгим путем руды?
- я знаю плату - и слух, и зренье, и тьма, глотающая следы.
- что ты заплачешь, войдя в горнило, о ты, избравший путем металл?
- о, только мне хватило бы силы, я знал - так будет... но нет, не знал.
- вот ты, простертый на наковальню, вот тяжкий молот занес кузнец,
ты станешь звонкой и светлой сталью,
но - не конец. еще не конец.
о выбравший путь и пути вобравший, когда наконец-то придет твой час,
о, вспомни песню клинка и чаши, о вспомни, вспомни о всех из нас!
о камне, легшем тебе под ноги, о туче, облившей тебя дождем -
о, вспомни о нас у конца дороги, о вспомни, вспомни, мы подождем!
мы ли не верно тебе служили, любой и каждый, из века в век,
убивали тебя и давали силы, о слабый, о глупый, о человек!
о дерзкий, о хрупкий, о ненадежный, о ставший мерою всех вещей!
вспомни о нас о всех, коль сможешь - и мы воскреснем в руке твоей.
как легко потеряться в человечьем сердце
о, как легко потеряться в человечьем сердце,
в девичьем сердце, как в Вавилонской башне
когда ты входишь впервые, тебе не страшно -
полы, потолки, колонны ли, колоннады,
дитя, прозрачное, как лампада
башня тянется вверх, чтоб достать до неба
как легко потерять себя в человечьем сердце,
о, как легко позабыть себя в человечьем сердце,
пока твое запястье сжимают пальцы,
пока дитя верит тебе, смеется,
в конце концов, это твоя работа -
вести вперед, пробираясь вперед и выше
лестницы вьются, дитя смеется - пойдем на крышу!
на плечах и груди, как пот, блестит позолота
как легко быть царем в человечьем сердце,
о, как легко быть божком в человечьем сердце -
дитя говорит, нету тебя сильнее,
дитя говорит, нету смелей и краше,
все пышней и богаче убранства галереи,
а небо дальше
как легко истратить себя в человечьем сердце,
о, как легко растратить себя в человечьем сердце,
девочка плачет среди белокаменной галереи,
девочка плачет, держа в руке статуэтку,
а ты привинчен к подставке, снабжен этикеткой
какие уж эмпиреи
как легко потерять себя в человечьем сердце,
о, как легко потерять себя в человечьем сердце,
о, сколько в нем чертогов многоколонных,
о, сколько в нем запутанных переходов,
сводов, гудящих тяжко и монотонно от долгой боли
о колокола,
о языки Вавилона!
дитя заплачет, рыдание свод расколет,
смолою внутрь хлынет ночное небо,
смывая хлам и вынося наружу
зачем не бывает свободы без слез и боли?
зачем не бывает неба без звездной стужи?
зачем дитя по-другому не вырастает?
огни небес блестят, отражаясь в луже,
и, растворяясь в ней, позолота тает
Тебе еще аукнется этот текст,
Это уже понятно, как дважды два.
Ты заходишь в него, как Ганс и Грета заходят в лес,
Путь отмечают хлебные крошки - пардон, слова.
Пахнет прелью, грибами, палым листом, водой,
Порохом, дымом, сталью, железом, кожей,
Фразы ложатся под ноги - плачь и пой,
Лес встает вокруг, ветви дрожат тревожно.
Слова и сказки, страсть к перемене мест,
Сладко и страшно уже холодит в груди.
Тебе еще аукнется этот текст.
Эхо уже ожидает.
Иди.
Иди.